Главная | Карта сайта | Библиотека |
Житие святого отца нашего Григория Богослова, патриарха Константинопольского
Страница 5
Просияв
такими подвигами и упорною борьбою с еретиками, Святой Григорий стал известен
всем; повсеместно прославлялась его мудрость, и за нее он получил новое имя от
всей святой православной Церкви, имя богослова, подобно первому богослову,
святому Иоанну девственнику, возлюбленному ученику Христову. Это имя богослова,
хотя свойственно и всем великим учителям и святителям, так как все они
богословствовали, достойно прославляя Святую Троицу, однако, святому Григорий
оно усвоено особенным образом и стало его дополнительным именем. Оно дано было
Григорий Церковью в знак его торжества и победы над многими и великими
еретиками. С этого же времени и все стали называть его богословом, Он был
глубоко любим православными. Весь сонм благочестивых людей желал видеть его на
патриаршем престоле. Притом и александрийский патриарх Петр29,
принявший престол после Афанасия Великого, писал к святому Григорию Богослову,
поручая ему константинопольский патриарший престол, как достойнейшему и
понесшему много трудов на пользу Церкви Христовой. Но тотчас явилось
препятствие этому со стороны злобных людей.
Был в
Константинополе один греческий философ, из школы циников30,
по имени Максим, родом египтянин. Он отличался хитростью, лукавством,
лицемерием и злобными намерениями. Явившись к святейшему пастырю, Григорий
Богослову, он отрекся от эллинского безбожия и, после крещения, вступил в лоно
святой Церкви. Однако он жил в суете мира и лицемерно прикрывался
благоговением, точно овечьей одеждой, в душе оставаясь волком, что и не
замедлило обнаружиться. Святитель Божий Григорий, не подозревая его лукавства,
а обращение его из язычества в христианство, считая великим делом, приютил его
у себя, как сожителя и друга, сделал своим сотрапезником и затем - членом
церковного клира. Он же последовал примеру Иуды, - замыслил отступить от своего
учителя и духовного отца и начал против него борьбу. Для исполнения своего
замысла он нашел и помощника в лице одного пресвитера, не боявшегося Бога и
искусного в коварных предприятиях. В союзе с ним Максим начал хитро и тайно
действовать, с целью восхитить патриарший престол в Константинополе. Но так как
для удачи такого дела необходимо было много денег, чтобы подкупом и подарками
склонить к своему единомыслию большинство, то они и начали, прежде всего,
заботиться о деньгах. При сатанинской помощи, они скоро нашли желаемое
следующим образом. Пришел в Византии с острова Фазоса31
один пресвитер, с большою суммою денег, для покупки на церковное строение
мраморных досок, привозимых с Проконниса32.
Обольстив его различными несбыточными обещаниями, заговорщики отняли деньги,
которых было достаточно для достижения лукавого замысла, и послали тайно в
Александрию много богатых даров патриарху Петру, а равно его епископам и
клирикам, и убедительно просили прислать в Византии епископов, которые возвели
бы Максима на патриарший престол. Петр, прельстившись дарами и, как будто,
забыв о прежнем своем письме к святому Григорий, тотчас склонился на их
просьбы. Он послал в Константинополь египетских епископов, которые и прибыли
туда без замедления. Никому ни показавшись, ни пастырю Григорий, ни клиру, ни
кому-либо из начальников, они явились с Максимом в церковь во время совершения
утрени и уже приступили к рукоположению, желая посвятить Максима в
архиепископы. Святой Григорий Богослов был болен. Тотчас об этом стало известно
всем. В церковь немедленно собрались пресвитеры, члены клира и множество
народа, - как православные, так и еретики. Все, удивляясь такой тонкой хитрости
и незаконному посвящению, воспламенились гневом и стали кричать на прибывших
епископов, всячески стараясь помешать им в этом совершенно незаконном деле. С
позором удаленные из церкви, они отправились в дом одного флейтиста и там
окончили неправильное посвящение, а затем провозгласили Максима константинопольским
патриархом при содействии помощников, как из духовных, так и из мирских лиц.
Одни из них за согрешения были отлучены от Церкви, другие наняты за плату, а
иные обольщены обещаниями даров и почестей; все такие были приверженцами
Максима и поддерживали его. Большинство же, притом почетнейшие граждане,
воспламенились гневом и порицали Максима резкими укоризнами и упреками; они
выражали неудовольствие и самому святому Григорий Богослову за то, что он
принял такого человека в сожители себе и удостоил его своей дружбы.
Святой
отвечал им:
- Не
гневайтесь на меня, мужи, за то, что я благодетельствовал этому человеку, не
предвидя его злобы. разве мы повинны в том, что не можем предвидеть чьей-либо
злобы? Только одному Богу свойственно знать тайну внутренней жизни человека.
Притом, не самым ли законом повелено нам - отечески и с любовью отверзать свое
лоно всякому приходящему к нам: "приходящего ко Мне", -
говорит Спаситель, "не изгоню вон" (Иоан.6:37). Для меня было
важно уже и то, что Максим от еллинского заблуждения пришел ко святому крещению
и, вместо служения Геркулесу33, стал служить
Святой Троице. Притом, он казался добродетельным, хотя и лицемерно, - но
лицемерие его и злоба только теперь явно обнаружились. Нам не дано исследовать
такие дела; мы не проникаем в человеческие помышления, не знаем и будущего,
разве только когда Бог откроет нам его. Мы смотрим только на лицо, а сердце
видит Бог.
Этими
словами народ был успокоен и затем стал относиться еще с большею любовью к
святому Григорий Богослову. Максим же отправился вместе с собором египетских
епископов, поставлявших его в архиереи, к благочестивому царю Феодосию Великому34, находившемуся тогда с войсками в
Фессалонике35 и просил об утверждении его
прав на Царе градский престол. Он, отверженный человек, не мог получить
утверждения на основании церковных уставов, а потому и хотел получить власть
управления в церкви по царскому повелению, имея в виду скорее мучительствовать,
чем святительствовать. Благочестивый царь сильно разгневался и с угрозами
прогнал от себя Максима и прибывших с ним епископов. Тогда все они отправились
в Александрию, и там Максим начал строить подобные же козни. Подкупив
значительною суммою денег клириков александрийской церкви, Максим дерзко и
бесстыдно обратился к патриарху Петру: "или цареградский престол мне
исходатайствуй, или я от твоего не отступлю". Пользуясь коварными
средствами, он копал ров для патриарха и непременно осуществил бы свое злобное
намерение, если бы об этом не узнал скоро начальник города. Опасаясь, чтобы в
народе не вспыхнуло волнение, он с позором изгнал Максима из Александрии.