Видение духов - сугубо. Есть чувственное видение духов, когда видим их чувственными, телесными очами, и есть духовное видение духов, когда видим их душевными очами, умом и сердцем, очищенным Божиею благодатию. В обыкновенном состоянии падения, в котором пребывает все человечество, мы не видим духов ни чувственно, ни духовно; мы поражены сугубою слепотою. Для слепых разные цвета и предметы чувственнаго мира как бы не существуют: так и для ослепленных падением мир духовный и духи как бы не существуют. Невидение нами чего-либо никак не служит признаком небытия его. 

     Увы! увы! Прерываю плачем Слово. Земля Израилева низвращена от меча, бысть пуста вельми! язык, собранный от язычников многих, умалился и изнемог до крайности (Иез. 38;8,12). "Как не плакать - говорил преподобный Исаак Великий, пустынножитель Египетский: - куда пойдем мы теперь? Отцы наши почили. Прежде недоставало нам рукоделия на наем лодок, в которых мы ездили (по реке Нилу) к старцам. Теперь же мы осиротели, потому-то я и плачу". (Алфавитный Патерик и достопамятные сказания об Исааке Великом, пресвитере Келлий. - Келлиями называлась отдельная пустыня, соседняя к горе Нитрийской). Спаси мя, Госпорди, яко оскуде преподобный, яко умалишася истины от сынов человеческих. Суетная глагола кийждо ко искреннему своему: устне льстивыя в сердце (Псалом 11,1-3). Если Исаак Великий, при современном ему высоком состоянии иночества, оплакивал умаление старцев-воспитанников, то какого же труда стоит иноку нашего времени, истинно желающему спастись, найти совет, столько необходимый в его многотрудном подвиге? Лукавые человецы и чародеи (то есть все вообще обольстители, вступившие в явное и неявное общение с сатаною) преуспевают на горшее, прельщающе и прельщаеми (2 Титу 3,13), предсказывает Апостол, говоря о последних днях мира. Совершается пред нами это предсказание. Нередко говоривал я единодушной братии, при келейных беседах, то, что считаю себя обязанным теперь начертать и пером на бумаге. Не мне бы, пребывающему в рабстве у греха, заниматься наставлением братий! в глубоком молчании и уединении следовало бы мне оплакивать мое горестное душевное состояние. Но я принужден и говорить и писать в назидание, чтоб не оставить ближних моих и любящих меня о Господе без всякаго назидания. "Лучше, - сказал Пимен Великий, - употреблять хлеб нечистый и иметь пропитание, нежели оставаться вовсе без хлеба" (Алфавитный Патерик, изречения преподобнаго Пимена Великаго). При таком воззрении на себя и на окружающие обстоятельства, пишу Слово о видении духов, признавая правильное познание о видении духов существенно и необходимо нужным для подвижников, которым предстояит брань не крови и плоти, но к началам, и ко властем, и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным (Ефесянам 6,12). Необходимо это познание. Духи злобы с такой хитростью ведут брань против человека, что приносимые ими помыслы и мечтания душе представляются как бы рождающимися в ней самой, а не от чуждаго ей злаго духа, действующаго и вместе старающагося укрыться (Преподобнаго Макария Великаго, Слово 7, глава 31). Чтобы бороться с врагом, надо непременно видеть его. Без видения духов борьба с ними не имеет места: может быть одно увлечение ими и рабское повиновение им. Призвав в помощь скудоумию моему Божественную благодать, сперва буду говорить о чувственном видении духов, о не необходимости и об опасности его, потом о духовном видении духов, о необходимости и пользе его. 
 

1. О чувственном видении духов.

     До падения человека тело его было безсмертно, чуждо недугов, чуждо настоящей его дебелости и тяжести, чуждо греховных и плотских ощущений, ныне ему свойственных (Преподобнаго Макария Великаго, Слово 4). Чувства его были несравненно тоньше, действие их было несравненно обширнее, вполне свободно. Облеченный в такое тело, с такими органами чувств, человек был способен к чувственному видению духов, к разряду которых он принадлежит душею, был способен к общению с ними, к тому Боговидению и общению с Богом, которые сродны святым духам (Бытие, глава 2 и 3). Святое тело человека не служило для него препятствием, не отделяло человека от мира духов. Человек облеченный в тело, способен был для жительства в рае, в котором ныне способны пребывать одни Святые и одними душами своими, в который взойдут и тела Святых по воскресении. Тогда эти тела оставят во гробах дебелость, усвоившуюся им при падении; тогда они соделаются духовными, даже духами, по выражению преподобнаго Макария Великаго (Слово 6, 13), явят в себе те свойства, которые им даны были при сотворении. Тогда человеки снова вступят в разряд святых духов и открытое общение с ними. Образец тела, которое вместе было и тело и дух, мы видим в теле Господа нашего Иисуса Христа по Его воскресении. 

     Падением изменились и душа и тело человеческия. В собственном смысле падение было для них вместе и смертию. Видимая и называемая еами смерть, в сущности, есть только разлучение души с телом, прежде того уже умерщвленных отступлением от них истинной жизни, Бога. Мы рождаемся уже убитыми вечной смертью! мы не чувствуем, что мы убиты, по общему свойству мертвецов не чувствловать своего умерщвления! Недуги нашего тела, подчинение его неприязненному влиянию различных веществ из вещественнаго мира, его дебелость суть следствия падения. По причине падения наше тело вступило в один разряд с телами животных; оно существует жизнью животных, жизнью своего падшего естества. Оно служит для души темницею и гробом. Сильны употребляемые нами выражения! но они еще недостаточно выражают ниспадение нашего тела с высоты состояния духовнаго в состояние плотское. Нужно очищение себя тщательным покаянием, нужно ощутить хотя в некоторой степени свободу и высоту состояния духовнаго, чтобы стяжать понятие о бедственном состоянии нашего тела, о состоянии его мертвости, причиненной отчуждением от Бога. В этом состоянии мертвости, по причине крайней дебелости и грубости, телесныя чувства неспособны к общению с духами, не видят их, не слышат их, не ощущают. Так притупленная секира уже неспособна к употреблению ея по назначению. Святые духи уклонились от общения с человеками, как с недостойными такого общения; духи падшие, увлекшие нас в свое падение, смесились с нами, и чтоб удобнее содержать нас в плену, стараются соделать и себя и свои цепи для нас незаметными. Если же они и открывают себя, то открывают для того, чтоб укрепить свое владычество над нами. Всем нам, находящимся в рабстве греха, надо знать, что общение со святыми Ангелами несвойственно нам по причине нашего отчуждения от них падением, что нам свойственно, по той же причине, общение с духами отверженными, к разряду которых мы принадлежим душею, - что чувственно являющиеся духи человекам, пребывающим в греховности и падении, суть демоны, а никак не святые Ангелы. "Душа оскверненная, - сказал святый Исаак Сирский, - не входит в чистое царство, и не сочетавается с духами святых" (Слово 74). Святые Ангелы являются только святым человекам, возстановившим с Богом и с ними общение святой жизнию. Хотя демоны, являясь человекам, наиболеп принимают вид светлых Ангелов для удобнейшаго обмана; хотя и стараются иногда уверить, что они человеческие души, а не бесы (этот образ обольщений в настоящее время находится в особенной моде у бесов, по особенному расположению человеков доверять ему); хотя они иногда предсказывают будущее; хотя открывают тайны: но вверятся им никак не должно. У них истина перемешана с ложью, истина употребляется по временам только для удобнейшаго обольщения. Сатана преобразуется во Ангела светла и служители его преобразуются яко служители правды (2 Коринфянам 11; 14,15), сказал святый Апостол Павел.