Преподобномученик Парфений,
игумен Кизилташский (1867)
Преподобномученик Парфений родился в 1815 г. в Елисаветграде.
23 декабря 1845 г.
он принял монашеский постриг и 8 апреля 1846 г. был рукоположен во
иеромонаха. С июля 1848 г.
отец Парфений - благочинный Корсунского монастыря в
Херсоне, позже - эконом в Херсонском архиерейском доме. В 1852 г. на Тенгинском укреплении Черноморской береговой охраны отец Парфений отличился своим инженерным талантом, предложив
легчайший способ подъема затонувших грузов. Специальная комиссия одобрила
изобретение, и было предписано устраивать подобные машины для портовых
надобностей. За новое изобретение по подъему затонувших кораблей отец Парфений получил благодарность от контрадмирала
Черноморского флота. Во время Крымской войны 1853-1856 гг. при обстреле
Новороссийска неприятельскими судами с 28 февраля по 4 марта 1855 г. отец Парфений перед лицом смертельной опасности неотлучно
исповедовал и причащал раненых воинов, отпевал погибших.
За личное
мужество и незаурядные изобретения иеромонах Парфений
был награжден 20 марта 1857 г.
наперсным крестом от Св. Синода, а 7 апреля возведен в
сан игумена. Отец Парфений имел также бронзовый крест
в память о Крымской войне, медаль и крест, учрежденный для служивших
в Кавказской армии.
20 августа 1858 г. игумен Парфений был назначен настоятелем Кизилташской
киновии Таврической епархии. В VIII в. здесь располагалась летняя
резиденция святителя-исповедника Стефана, архиепископа Сурожского, но со
временем это святое место пришло в запустение. С присущими
ему энергией и талантом, с ревностью о славе Божией отец Парфений
стал устраивать и преображать древнюю обитель. Все современники отмечали его
удивительные и разнообразные способности, организаторский и
хозяйственно-административный талант, неиссякаемую творческую энергию,
благодаря которой ему удалось сделать то, что за всю историю монастыря никому
более не удавалось. Из абсолютной разрухи и нищеты, без посторонней помощи (и
даже сочувствия), при фактической неграмотности насельников киновии
он смог добиться результата, заставившего ценить, уважать и любить игумена во
всей округе, прислушиваться к его советам, искать его общества. Мужественный и
бодрый, пребывая в постоянной молитве, он не был подавлен неприглядной
обстановкой полной неустроенности, а господствовал над нею. Там, где безвременно
гибнет или безвестно чахнет посредственный или
слабохарактерный человек, игумен Парфений был
победителем и устроителем.
Аскет и
подвижник, он влиял на пасомых собственным примером.
С решительной настойчивостью, не только в монастыре, но и в округе игумен Парфений поднимал до себя всех, не соглашаясь
ни с какой безнравственностью и низостью. Его, бескорыстного, по-отцовски
заботливого, любили все. Духовный авторитет игумена неуклонно рос и укреплялся,
становясь духовно-нравственным ориентиром для окружающих. Малейшее событие в
жизни пасомых находило отклик в его пастырском
сердце, освящалось его молитвой и согревалось любовью.
По выражению
Апостола, он был "всем все". С молитвой на устах игумен работал от
зари до зари, горсть монахов подражала ему. Будучи бессребреником, он запрещал
братии просить подаяние, и рабочих нанимать было не на что. В Кизилташской киновии до игумена Парфения была только пещера с целебным источником да
две-три плетеные мазанки. Его трудами были проложены дороги, разбиты сады и
виноградники. Из пещерки в скале вырос целый скит с двумя гостиницами и
каменной церковью. Богомольцы хлынули в Кизилташскую киновию.
Но были и
скорби. С 1863 г.
начались первые, ставшие роковыми, столкновения с местными татарами, которые
без зазрения совести вырубали лес и выпасали скот на монастырской земле. Объясниться с ними отцу Парфению не
удалось ни на бытовом, ни на административном уровне. Обладая прямым и
цельным характером, игумен говорил и действовал исходя только из христианской
совести, не прикрытой декором так называемого и всеми
почитаемого здравого смысла. Не имея сил разорвать круговую поруку и
бюрократический формализм на месте, он обращался к начальнику Таврической
губернии, но безуспешно. Не видя для себя препятствий, удостоверившись в
безнаказанности, татары продолжали свои набеги и грабежи. Однажды они жестоко
избили священника, заставшего их на очередном воровстве.
Игумен Парфений не терял надежды урезонить и усовестить
разгулявшихся татар. Но одно преступление нередко порождает и следующее. Не
желая более терпеть свидетеля и обличителя своих преступлений, четверо татар,
один из них был софта (ученый, готовящийся стать муллой), решились убить
игумена. Устроив засаду возле дороги, они поджидали его несколько дней.
Злодеяние совершилось, когда священник 4 сентября, в канун отдания Успения,
возвращался верхом из Судака в монастырь, торопясь к службе. Тремя выстрелами
злодеи убили отца Парфения и, чтобы скрыть следы
преступления, сожгли его, а лошадь, зарезав, закопали в лесу. Разбивая кости дрючьями, татары жгли тело игумена Парфения
с пяти вечера до двух часов ночи. Преступление так и осталось бы не раскрытым,
если бы не свидетели, случайно оказавшиеся на месте преступления. Их тоже
хотели убить, но они были мусульманами, и злодеи не решились поднять руку на
единоверцев. Обличаемые совестью и не желая попасть в
число подозреваемых, очевидцы рассказали о жестоком преступлении, на месте
которого и было найдено пепелище с останками игумена Парфения.
Мощи были бережно собраны и торжественно погребены по благословению епископа
Таврического Алексия собором духовенства недалеко от монастыря 2 декабря 1866 г.
Архиерейский
собор Русской Православной Церкви в августе 2000 г. причислил игумена Парфения к лику святых и тем самым призвал его к новому
служению уже в качестве небесного человека. Память преподобномученика
празднуется 22 августа/4 сентября.
Преподобномучениче Парфение, моли
Бога о нас!
См. также: