Главная | Карта сайта | Библиотека |
Святитель Софроний, епископ Иркутский (1771)
Страница 2
В
подборе кандидатов в священники святителю Софронию весьма
помогла монгольская школа при Вознесенском монастыре. Святитель Софроний
перевел ее из монастырских стен в архиерейский дом, чтобы лично руководить
ходом образования и воспитания будущих пастырей,
увеличил количество преподаваемых в ней предметов и расширил их объем. Находил
он время и для педагогической работы — сам преподавал в школе славянский и
русский языки.
Для
непосредственного знакомства с духовенством обширной Иркутской епархии
святитель «не нуждою, но волею и по Бозе» усердно
посещал самые отдаленные от Иркутска города: Нерчинск, Якутск, Киренск. Целые месяцы, не жалея себя, проводил он в пути,
часто передвигаясь по сибирским дебрям верхом на лошадях. Конечно, встречи с
паствой, никогда прежде не видавшей архиереев, а тем более
архиерейской службы, оказывала на нее глубокое воспитательное
воздействие. Святитель входил в самое тесное общение со священниками и
мирянами, все хотел видеть своими глазами, награждал усердных служителей,
смещал негодных.
Семилетнее
вдовство Иркутской кафедры отрицательно сказалось и на миссионерской
деятельности. Восстанавливая кафедру, святитель составил и разослал по епархии
увещательное послание, предписав закащикам
(благочинным) следующее: «Призывать всем священникам идоляторов
(идолопоклонников) к познанию Истиннаго Бога:
принявших святое крещение учить вере и правым догматам как возможно кратко,
применяясь к деяниям апостольским; желающих крестили бы, начальнейших
людей учили бы грамоте и показывали, что есть закон христианский.
Доносили бы о принявших святое крещение в светскую команду для
дарования льготы от ясака, и в консисторию для сведения, и новокрещенным
давали бы от себя билет.
Принявших
крещение увещевать, чтобы к шаманам не ходили, учения их не слушали, идолов не
имели и не кланялись им.
Повседневно
продолжительных молений не полагали бы, только бы по четвертой заповеди в
праздники собирались, а повседневно — по утру и, ложась спать, краткими
молитвами молились; и молитвы те, аще возможно, перевесть на их язык и, главнее всего, молитву пред
начатием дела, молитву Господню и Пресвятой Богородице.
Посты
с различением брашен не налагались бы, но учили бы при каких ни на есть брашнях
всегдашнего воздержания, и сказывали бы, что объядение
и пьянство — великий грех есть.
Увещали бы, что на всякий год в определенное время, при воздержании
от плотоугождения и при искренней (как возможно)
исповеди, причащались Пречистых Таин, и чтобы они к таковому великому таинству
имели желание, с верою и надеждою оставления своих грехов.
Больных,
а наипаче в нечаянии живота, увещевали бы и
причащением сподобляли, хотя и без алкания.
О
делах милосердия учили бы, чтоб всяк от имения своего
подавал всякому брату неимущему.
Смотрели
бы, чтобы новокрещенные не держались шаманства,
волшебства, чародейства и колдовства, примет счастья, всиречи
словесных и бессловесных и прочаго суеверия.
По
приобщении святых Таин наказывали бы новокрещенным, дабы жили благоговейно, воздержно, яко
христианам прилично.
Проведывали
бы, не имеют ли новокрещенные двух жен, и кто имеет
таковых, разлучали бы и велели бы жить с единою женою, с которою пожелает,
повенчав их и наказав жить воздержанно и целомудренно.
О
препятствующих проповеди среди идоляторов доносить кому следует.
Не
желающим святого крещения, после обращения и увещевания принуждения не чинить и
никаких угроз не делать, понеже христианской проповеди надлежит любовь со
смирением, кротостию и тихостию,
понеже сердце человеческое насильствуемо быть не
может».
Мягкое
и сердечное послание святителя Софрония оживило состояние миссии. Но положение новокрещенных было тяжелым. Сородичи смотрели на них как на
отщепенцев. Поэтому многие из обращенных ко Христу
уходили из своих семей и поступали в услужение к русским или жили у воспреемников. Но были случаи, когда непривычные условия
новой жизни и тоска заставляли их убегать в свои родные улусы. Появились
следственные дела «о оказавшихся из новокрещенных в свои улусы побегах». Всевозможные меры,
принимавшиеся духовенством к насаждению новокрещенных
от языческого влияния, были не всегда эффективны. И использовать здесь силу
святитель воспрещал. Так, им было отказано в посылке на Байкал отряда казаков,
«для сыску беглых новокрещенных, дабы казаки не могли братским обид и
разорения произвести».
Благоукрашая Церковь изнутри, что выражалось в неусыпной
заботе о пастве и пастырях, святитель много сил и энергии тратил на благоукрашение Церкви извне — строительство новых домов. В
Вознесенском монастыре был сооружен каменный соборный храм во имя Вознесения
Господня, в который в 1805 году были перенесены мощи святителя Иннокентия, в
Знаменском женском монастыре сооружен каменный храм во имя Знамения Божией
Матери. В самом городе построены были четыре храма, и при Богоявленском соборе
устроен придел во имя Казанской иконы Божией Матери, в котором впоследствии был
погребен сам строитель — святитель Софроний. Построен был также каменный
архиерейский дом с каменной же вокруг него оградой. Консистория, помещавшаяся в
Вознесенском монастыре, была переведена в Иркутск, в новое здание.