| Главная | Карта сайта | Библиотека |
Содержание сайта
::
Жития Святых
:: Апрель
:: 16 Апреля (29 Апреля по новому стилю) Страдание святых мучениц Агапии, Хионии и Ирины
Страница 2
В формате Web (38 Кб)
- На таковые слова надлежит отвечать мучениями, - и повелел
бросить святых дев в темницу. Между тем святая Анастасия (по своему обыкновению
обходившая заключенных в темницах) пришла и к сим святым девам и утешала их
упованием на помощь Божию и надеждою славной победы и торжества над врагами.
По прошествии некоторого времени царю было надобно
отправиться в Македонию5 для устроения
некоторых народных нужд. За ним туда были отведены все христиане, находившиеся
в заключении в Аквиле, вместе с коими были и три святые девы - Агапия, Хиония и
Ирина; святая Анастасия также последовала за ними. Когда прибыли в Македонию,
царь приказал игемону6 Дулкицию подвергнуть
пыткам христиан, дабы принудить их к принесению идольских жертв; непокорных же
приказал после различных мучений предавать смерти. Так как невозможно описать
страдания множества святых мучеников, в то время там преданных различным мукам,
то мы скажем только о страдальческих подвигах вышеназванных трех святых дев.
Когда сии невесты Христовы были приведены на мучения пред
игемона Дулкиция, тотчас он, увидав их необыкновенную красоту, воспылал к ним
нечистым желанием. Он повелел заключить их под стражу и велел передать им через
стражника, что они получат свободу и многие дары, если согласятся исполнить
нечестивое желание князя. Но святые девы лучше желали тысячу раз умереть,
нежели хотя один раз быть опороченными, так что ни ласками, ни угрозами, ни
подарками, ни мучениями игемон не мог склонить их согласиться исполнить свое
нечестивое желание. Не будучи в состоянии преодолеть сжигавший его пламень
похоти, игемон задумал придти ночью к ним в комнату, в которой они содержались,
чтобы опорочить их.
При наступлении ночи святые девы стали на молитву, воспевая Богу всенощное славословие и псалмы. Игемон, желая войти к ним, лишь только коснулся порога их комнаты, тотчас обезумел и не мог идти дальше. Вблизи того помещения, в котором находились три сестры, была поварня, где стояло множество сосудов - горшков, котлов и сковород, черных от сажи. Не будучи в состоянии войти в комнату, в которой находились святые девы, игемон, обольщенный бесами, вошел в поварню, при чем выпачкался здесь в саже, загрязнив ею свое лице, руки и всю одежду, и этаком виде вышел к ждавшим его слугам, стоявшим около той комнаты с зажженными светильниками в руках. Слуги, увидав игемона всего черного, страшного, как эфиопа, сильно испугались и, бросив светильники, убежали оттуда. Игемон же, недоумевая, отчего побежали слуги при виде его, подумал, что они смеются и издеваются над ним и пришел в сильный гнев. В это время стало уже рассветать, и где бы ни проходил князь, всюду все разбегались при виде его - и слуги, и стражи, и воины, спасаясь от него как бы от какого страшилища. Тогда игемон отправился во дворец царский, намереваясь пожаловаться царю на воинов, бывших под его начальством, зато, что они не слушались его и даже насмехались над ним. Но лишь только он подошел к царскому жилищу, как услышал громкий и продолжительный смех, доносившийся до него оттуда, причем, некоторые из бывших там предались бегству испугавшись его, другие же стали бить его, отгоняя от дверей царского жилища, так как никто не мог подумать что это игемон Дулкиций, но все думали, что это был какой-нибудь юродивый. Однако игемон все еще не мог понять того, что он весь в саже, так как глаза его, по действу диавола, омрачились. Ему казалось, что он был бел лицом и одежда и руки его были чисты. Но когда, наконец, слуги его догадались, что господин их обезумел, тотчас побежали за ним и отвели его домой, говоря: "Посмотри на себя, каков ты!"
Когда же он вошел в дом, то жена его и все домашние рабы и рабыни стали сильно плакать, думая, что он сошел с ума, а прочие сторонились его и не вступали с ним в общение. Сам же он все еще недоумевал и удивлялся, почему одни плачут о нем, а другие даже гнушаются им. Потом нечестивые глаза его открылись и он увидал себя загрязненным, заметив в зеркале, что лицо его было черно, как у эфиопа и поняв, что был посрамлен бесом. Тогда он сильно разгневался на святых дев, думая, что они посредством своего волшебства соделали с ним все это и придумывал, как бы им отомстить. Вымыв свое тело и переменив одежду, он сел на судейском месте в виду всего народа. Затем игемон повелел, приготовив орудие для мучений, снова привести святых дев. Когда же святые девы были приведены, игемон приказал обнажить их, дабы увидать их тела. Но лишь только начали вовлекать с них одеяния - не могли ничего соделать, ибо по Божиему изволению, одежды святых так крепко пристали к их телам, как бы кожа к телу, - и все дивились такому чуду. Слуги, хотя и долгое время старались снять со святых одежду, не могли этого сделать.
Игемон же, сидя на судилище, внезапно задремал и вдруг уснул таким крепким сном, что его никак не могли разбудить: его и толкали и громко кричали, около него, но он спал, как мертвый. Тогда взяв его спящим, отнесли его в его дом. Но лишь только он был внесен в дом, как тотчас проснулся.
Узнав обо всем случившемся с игемоном Дулкицием, царь сильно разгневался на него, и повелел отдать святых дев на истязание судье Сисинию. Этот судья начал свой допрос с младшей сестры, Ирины. Он спросил:
- Повинуешься ли ты царскому повелению?
Святая отвечала:
- Нет, не повинуюсь, ибо я христианка, раба Всемогущего Бога.
Тогда судья приказал отвести ее в темницу. Потом, повелев привести пред судилище Агапию и Хионию, сказал им:
- Младшая сестра ваша прельщена и научена вами презирать божественные законы; посему я решил пока отложить мучения ее, дабы она, видя ваши мучения, убоялась и послушалась нас. Если же вы желаете избавиться от мучений, принесите жертву богам, как приносим мы, повинуясь царскому повелению.